Развлекательный портал

Весной, на посадке “кортошки”, до Вовы дошло, что от его прежней
жизни не осталось камня на камне. Жена запрещала ему: пить, встречаться
с друзьями, смотреть футбол, глазеть в окно, ковырять в носу, чесать в
паху, трахать ее в любые дни, кроме субботы. Вова стоял, опершись на
лопату и смотрел в бескрайнее поле, пытаясь понять, что он может
противопоставить смолотившей его машине. Проблема заключалась в том,
что никакого физического или морального насилия к нему не применялось,
все делалось мягко и улыбчиво. Он вспомнил Льва Евгеньевича из
“Покровских ворот”. Того от схожей беды увезли на мотоцикле. Вова
задумался – а куда увезли-то? Теща толкнула его сзади ведром с
картошкой – работай, зять, работай.


За два года Вова присмирел. В жизни появились свои плюсы – он стал
больше работать, а значит, и зарабатывать, дома всегда ждал вкусный
ужин, он забыл, что такое стирка и уборка. Он покойно, как старый
мерин, тянул свою повозку. Как-то вечером, выпив на даче с тестем по
бутылке пива (теперь ему это позволялось), Вова вышел на улицу
помочиться. Стряхивая последние капли во влажную траву, он услышал
странные звуки. Вроде где-то мяукала кошка. Вова пошел к калитке,
откуда раздавались эти звуки. Под забором стояла старая коляска. В ней,
завернутый в грязное белье, тихо и надрывно плакал младенец. Какое-то
время Вова в остолбенении смотрел на красное сморщенное личико, потом
схватил кулек с младенцем и ринулся в дом.


- К калитке подбросили, - коротко сказал он, лихорадочно разматывая ребенка.

- Это тут рядом у нас детдом, вот несли небось, да решили не возиться. Надо его отвезти туда, - сказала теща.

– Давай, Володя, заворачивай его обратно, - добавила жена, потягиваясь.

- Завали е&&ло, с&ка! – Вова рявкнул так, что в доме сразу стало холодно и тихо.

Жену бросило в пот, у тещи лязгнули зубы. Вова повернулся к тестю.

- А ты, старый хрыч, бегом заводи свою трахому! И если она не заведется, я жиклеры из нее тебе в жопу вставлю, понял?

Теща пихнула тестя локтем в бок – давай, двигай.

В машине Вова прижимал к себе ревущего ребенка и пытался накормить его купленным по дороге молоком.


- Если я еще хоть раз, - тихо и бешено говорил Вова жене, - приду с
работы и увижу, что ребенок у тебя плачет, то ты вылетишь отсюда на
х&й. Не сможешь стать ему хорошей матерью – станешь разведенной
бабой без средств к существованию. Кормиться будешь “кортошкой”,
которую твой папочка сажает.
Жена пыталась что-то возразить, но Вова уже возился с сыном и ее
не слушал. Сын радостно смеялся и дергал счастливого отца за волосы.


Когда у сына вылез первый зуб, Вова на радостях нажрался как
свинья. Придя домой, он со вкусом отодрал жену на кухонном столе.
Полгода сына Вова отпраздновал в лесу, на шашлыках с друзьями. Жену он
с собой не звал, но та поехала и бережно нянчила ребенка, пока Вова пил
водку, орал песни, голышом прыгал с обрыва в реку и спал у костра.
Поздно вечером, когда они вернулись домой, она сделала пьяному Вове
минет.